Груздева Мария Анатольевна
Психоаналитически-ориентированный клинический психолог, терапевт.
Групповой супервизор в групп-аналитическом подходе (Институт Группового Анализа, Лондон). Действительный член ЕАРПП, Ассоциации Групповых Супервизоров, кандидат групповой секции ОПП. Аспирант Российского Государственного Социального Университета, факультета «Социальной, политической и экономической психологии».
Если противоположное рассматривается как части единого целого, то движение жизни становится возможным. Моя статья, в первую очередь, это исследование о том, как Дирижеру сохранить нейтральность в современных условиях, разрывающих группу и его самого противоречий:
- между базовым условием группового анализа, а именно требованием свободного говорения о первом, что приходит в голову и реальным страхом возможного наказания за неодобряемые высказывания со стороны государства,
- между собственными нравственными и этическими принципами и характером социального контекста существования группы,
- между желанием сохранить группу как место разделяемого удовольствия и стремлением разрушить группу как место, которое наполнено последствиями групповых деструктивных идей,
- между желанием оставаться в группе, отказавшись от части своего Я, в надежде на будущие удовольствия или желанием разместить в ней все свои противоречия, даже под угрозой ее разрушения.
Идея этой статьи – результат моих исследований и размышлений, которая показывает связь внутреннего конфликта Дирижера, как интрапсихического феномена, столкновение его индивидуальности и профессиональной идентичности в связи с бессознательными требованиями группы, помещенной в текущий социальный контекст.
- Введение.
Философский и исторический смысл дуализма: первопричина бытия как двух самостоятельных, отрицающих друг друга и борющихся друг с другом начала — материальное и идеальное. В основе начала самой жизни заложено противоречие: влечение к жизни и влечение к смерти. Мамардашвили писал о том, что мы живы в той мере, в какой оживляем других. Смерть не наступает после жизни — она участвует в самой жизни, в нашей душевной жизни всегда есть мертвые отходы ее повседневности. Зачастую человек сталкивается с тем, что они занимают все пространство жизни, не оставляя в ней места для живого чувства, живой мысли, подлинной жизни.
З. Фройд развивал и поддерживал идею о том, что психическое само по себе бессознательно, а следовательно влечение к жизни и влечение к смерти бессознательно тоже. Способность связывать внутри психики эти два противоположных влечения зависит от качества первичных объектов индивида, и указывают, в связи с этим, на еще одну жизненно важную способность психики — способность выносить неопределённость, терпеть собственное невежество, успешно справляться с негативностью самой жизни. С точки зрения группового анализа «негативность» – это умение Дирижера справляться, прежде всего, с собственной негативностью (состояниями фрустрации и нехватки в контр-переносе), с тем, что он ничего не хочет знать о тех деструктивных силах, которые захватили группу.
В социальном контексте, то, с какой стороны индивид смотрит на объект влияет на то, каким мы его видим. Для того, чтобы его психика могла справляться с собственной негативностью, ей необходимо еще одно важное качество – мобильность. Ребенок, играя с конструктором, соединяя и разъединяя детали, предъявляет своим родителям эту способность. Таким образом, идея самого бытия индивида звучит как «немного влечения к смерти привязать к влечению к жизни и тогда… тогда жизнь может быть возможна». Без влечения к смерти психика не способна развиваться, но все дело в его количестве, что подтверждает верность пословицы о том, что, то, что нас не убивает (в психическом смысле) делает нас сильнее, то есть индивид получает опыт справляться с реальностью, продолжая инвестировать жизнь.
- Индивид и группа.
Зачем пациенты приходят в группу и чего они желают обрести в ней? Они хотят, чтобы их предпочли среди других, выбрали и приняли. Индивид приходит в группу за надеждой, чувством безопасности и любовью, желает внимания, уважения и заботы. Винникот говорил о том, что ребенку важнее забота, чем терапевт. Парадоксально, но одновременно с этим пациенты приходят в группу для того, чтобы нападать, нарушать и разрушать, но так, чтобы не разрушить до конца и не получить за это наказание. А еще приходят для того, чтобы одержать победу над родителями, выиграть в конкурентной борьбе с сиблингами (а лучше их изгнать из группы), и одновременно с этим для того, чтобы родители и сиблинги оказались настолько надежными и принимающими, что не дали бы ему это сделать.
Пациенты, приходят в группу переполненными противоречивыми бессознательными желаниями с целью справиться с уязвимостью и обнаружить, в совместном поиске, выход из собственных сложных переживаний. Существующее в групповом анализе основное правило — говорить все, что приходит в голову, наталкивается на сопротивление, которое еще в прошлом веке обнаружил З. Фройд: оказывается, говорить все, что приходит в голову не такая простая задача, которая изначально кажется очень легкой. Естественно, эта норма «свободного говорения» сталкивается с сопротивлением, поскольку каждый индивид борется со своими желаниями в отношении развивающегося группового процесса. Со временем в группе складывается групповая культура: ее участники становятся способными сообщать друг другу о своих чувствах и с эмпатией воспринимать чувства других. Речь идет не о нахождении решений, а, скорее, о возможности свободно ассоциировать вместе с другими в безопасной обстановке, рисковать, чтобы находить новые связи и значения.
Одна из задач Дирижера сделать группу максимально безопасной для того, чтобы ее участники могли свободно говорить внутри нее, то есть делать «небезопасную работу», сталкиваясь с болезненными переживаниями собственного и чужого травматического опыта, один из которых «потеря доверия к людям, от которых мы зависим, что заставляет нас усомниться в собственной ценности». Требования о безопасности, сохранения доверия и собственной ценности обращены на Дирижера. В настоящее время мы переживаем стремительные глобальные социальные изменения, что само по себе порой чрезмерно травматично, поскольку знакомые переживания оказываются нестабильными, и мы постоянно испытываем дезориентацию и смещение. Может ли групповой анализ помочь нам думать о нашей жизни и отношениях к социальным и межкультурным вопросам независимо от контекста? Вспомним идею Фукса о том, что «социальное пронизывает индивида насквозь». Люди нуждаются в том, чтобы быть вместе, ведь люди — «самые социальные из животных». Свидетельства тому вокруг нас. Мы нуждаемся в том, чтобы быть вместе и также общаться, предпочтительно в социальном окружении, которому можем доверять.
Группа подвергается давлению в тот момент, когда она испытывает вторжение в свои границы общей внешней травматической реальности, что входит в резонанс с индивидуальными травмами каждого из ее участников. Это взрывает группу изнутри. Группа находится под угрозой, возможен разрыв и регресс к точкам своего первоначального развития, где некоторые моменты травмы (называемые «точки фиксации») пропитаются эмоцией и смыслом и приводят к активизации ряда защитных механизмов. Безусловно, это является вызовом всемогуществу группы.
- Интрапсихический конфликт Дирижера и его роль в группе.
Задача аналитика быть исследователем своего психического. Антонио Ферро говорил о том, что анализ происходит или нет НЕ благодаря тому, что говорит аналитик, а благодаря тому, что он делает внутри своей психики. Иначе говоря, если психика аналитика непроницаема, он может говорить самые замечательные слова, но никакая трансформация не произойдёт у пациента, так как трансформация возможна только благодаря ассимиляции проективных идентификаций.
Дирижер думает о природе коммуникаций в группе, рассматривая ее как целое, и о том, как каждый индивид думает, чувствует и коммуницирует в отношении группы. Ведущий также поддерживает внутри группы специфические отношения, способствуя тому, чтобы коммуникации переводились на вербальный уровень, сохраняя границы группы, включая время и место. Он понимает и держит в уме природу бессознательных уровней коммуникации, значение символов и поведения, конфликтов, возникающих в группе, помогает перевести все эти переживания на уровень осознания, так, чтобы каждый участник в группе мог подумать о том, как бессознательный групповой процесс относится к нему самому.
На то, как Дирижер осуществляет вмешательство в группе, влияет его индивидуальное своеобразие. Одним из них является структура личности Дирижера, которая определяется (как пишет Д. Робертс) следующими факторами:
- Конституциональные (наследственные) черты характера и особенности темперамента.
- Жизненный опыт.
- Основные системы убеждений (религиозные или политические)
- События текущей жизни.
- Личный аналитический опыт (как в прошлом, так и в настоящем).
- Прошлый и настоящий опыт работы с супервизором.
- Практика и теоретическая основа.
Нет симптома отдельного от истории индивида и Дирижер не исключение. Мы все не свободны от своих симптомов в той мере, которое диктует нам наше всемогущество. Индивид, фантазируя о свободе от симптома, выбирает из того набора, что предложили ему его первичные объекты. Но самое бОльшее что ему удаётся – это расширить палитру ощущений, возможность сыграть ту же мелодию не на балалайке, а, например, на фортепьяно. Палитра шире, но те же цвета и те же законы композиции.
Уход из всемогущественного мира силы и триумфа группаналитического метода и возвращение в обычный мир человеческого масштаба и человеческих задач — это испытание для Дирижера. Находясь в противоречиях выбора между требованиями основного правила группанализа, собственными нравственными и этическими представлениями и границами профессиональной позиции, Дирижер занимает мазохистическую позицию (ту, которую он способен выдержать), отказываясь от своего всемогущества, которое он оплакивает «на плече у сообщества» и, затем, возобновляет отношения со своей группой. Прежде, чем Дирижер сможет отказаться от всемогущества, ему важно признать, какое удовольствие оно ему доставляет и, особенно в случае эротизации, насколько сильной может быть власть всемогущества над личностью Дирижера. Парадоксальным образом это кажется верным даже тогда, когда Дирижер вновь и вновь переживает поражения. Отказ от всемогущества означает прощание с этими возбуждающими взлетами и падениями, но эта утрата болезненна. Однако возвращение в группу, также вызывает проблемы. Даже если Дирижер способен вернуться на свое место в группе, ни наделенное всемогуществом, ни катастрофически пониженное, ему необходимо заняться эти «разрывом» и заново включиться в групповые отношения их пересмотрев. Это означает, что Дирижеру придется выдерживать чувства нужды и зависимости от группы, согласитесь, Дирижера без группы не существует.
Негативный перенос Дирижера на группу, способствует тому, что он размещает в ней то, что не желает знать о себе. В такой конфигурации встреча с психическим феноменом в группе становиться затруднительной, а иногда и невозможной. Дирижер поднимает вопросы, на которые группа находит ответы, но эти ответы не могут быть восприняты Дирижером в качестве психического феномена вследствие того, что Дирижер бессознательно отказывает себе в этом знании.
Фолкс (1964) использовал термин «зеркаливание» для описания феномена в групповом анализе, при котором участник видит себя или части себя — иногда подавленного или неосознанного — как отражается в групповых взаимодействиях. Когда человек видит свое отражение в зеркалах, он начинает различать привычные и непризнанные состояния в процессе, расширяющем его самоосознание (Foulkes & Anthony, 1957). Зинкин (1983), признавший лечебное качество зеркала, обратился и к тому, что он назвал «злокачественным зеркалом» — темной стороне зеркала. Двустороннее зеркало — метафора взаимного процесса, который захватывает две стороны, и, хотя зеркало может приносить пользу, оно также может быть пугающим и разрушительным. Эта концепция имеет нечто схожее с концепции негатива А. Грина и концепцией Стадии Зеркала Ж. Лакана, который описывает процесс идентификации Я младенца через его отражение в глазах матери. Чем достаточнее мать, тем лучше она отражает своего младенца, тем более связным становится его Я. Следует признать то, что не у кого из нас не было достаточной матери, иначе как бы мы все оказались в пространстве группового анализа?
Дирижер – одновременно и созидатель и разрушитель. Бион в своей книге «Внимание и интерпретация» называет З. Фройда в отношении психоаналитического сообщества «мессия, гений, мистик».
Парадоксальным образом мессия оказывается одновременно и творцом и разрушителем. Являясь творцом нового закона, нового сообщества, он разрушает установленные культурой нормы; иначе говоря, «природа его деятельности разрушительна для законов, условностей, культуры, а значит, связности, некой группы внутри группы». Дирижер должен быть особо внимателен к своей деструктивности.
Такой «созидательно-разрушительный» Дирижер обеспечивает игровое пространство и движение внутри группы. Переходное пространство группы обычно является местом для игры и творчества; желание быть живым и быть в движении сильно ассоциируется с творчеством. Винникотт (1971) рассматривал творчество как возможность переживать жизнь как то, ради чего стоит жить. По его словам, противоположностью творчеству является покорное и пассивное отношение к реальности, где мир воспринимается правильно, но только как нечто, под что нужно подстраиваться. Винникотт рассматривал творчество как универсальное состояние, как живое в непрерывной психической подвижности и движении. Дети склонны приписывать жизнь движущимся предметам, которые, следовательно, воспринимаются как дышащие и живые. Одна из задач Дирижера группы — дать групповую мобильность, привести ее в движение. Эта идея в значительной степени связана с концепцией Винникотта «продолжать быть» (Winnicott, 1958).
Следует отметить то, что расщепление группы может способствовать формированию анти-группы Нитсун (Nitsun, 1991) утверждал: уверенность в том, что группа сама по себе созидательна и потому является терапевтической, может быть лишь следствием идеалистической зашоренности. В процессе развития в группе, особенно в новой особенно в той, при подборе членов которой были допущены ошибки, зарождается антигруппа: ее очевидная «цель» — расчленить, подорвать группу изнутри и снизить тем самым ее интегративный и терапевтический потенциал. С этим феноменом Дирижер сталкивается в современных условиях – кто-то из участников на одной стороне социальных противоречий, а кто-то на противоположной.
- Заключение.
Встреча с психическими феноменами в работе с пациентами позволяет аналитикам становиться аналитиками. Найти свой путь в той, порой сложной ситуации, в которой оказывается Дирижер означает выйти из негатива. «Правда» только в совместной клинической работе говорил А. Грин. И Дирижеру важно иметь поддержку сообщества, тех, на кого можно опереться в текущей социальной обстановке и спокойно принять то, что не на все вопросы будут найдены ответы.
Бион (1974) писал о том, что «аналитик должен быть способен терпеть невежество — свое собственное — и свое бытие в присутствии тайны, полуправды. Это, по всей видимости, позволяет разуму расти, обретая опыт. Если у ребенка есть мать, которая может терпеть страх, что ребенок умирает, или что он сумасшедший или недоразвитый, тогда ребенок, похоже, чувствует себя лучше при такой матери. Но если она не может этого вынести, то этого и ребенок не может вынести, и не может психически расти. Если же он будет расти, он будет делать это особым образом; а это, в свою очередь, приведет его рост к определенному формированию. Позже кто-то скажет: «психотический» или «шизофренический», или «пограничный случай» — и это будет похоже на диагноз».
Групповой анализсегодня существует в контексте разрушающейся глобальной, экономики и потребительской культуры, которая оказывает значительное негативное влияние на психологическое благополучие индивидов. Этот внешний контекст деструктивно-реален и, по сути, находится вне анализа так как помыслить жестокость нельзя. Психоанализ стремиться придать смысл социальному событию, но у зла нет «почему».
Одновременно с этим групповой анализ уникален тем, что в центр терапии помещает группу и рассматривает индивида в контексте его окружения, личной истории, его сети контактов и отношений, его физического, культурного и социального окружения. Группа сама по себе является средством терапии – в некотором смысле «прививкой против зла». Боб Харрис говорит о том, что «посредством группаналитического повторяющегося прохождения через циклический процесс опытного (эмпирического) учения, мы не знаем точно, куда мы идем, или каким будет итоговый результат, и будет ли он вообще. Когда мы думаем о том, чего мы хотим достичь посредством группового процесса, в данном случае — хорошего психического здоровья — способ, которым мы можем достичь этого, меняется. Когда мы думаем в группе о пути достижения чего-то, мы меняем то, к чему мы стремимся».
Порой людям хочется, чтобы им говорили, что следует делать в той или иной жизненной ситуации те, кого они помещают в позицию власти. Также быть в позиции власти и указывать другим, что делать тоже очень соблазнительно. У нас есть желание быть контролируемыми и контролировать других, особенно когда мы сталкиваемся со сложностью и неопределенностью. Но моральная и этическая позиция группового анализа, принимает подход, при котором свободные групповые ассоциации, свобода выражения, свободная коммуникация мыслей, эмоций и чувств ставится выше желания контролировать и желания предсказуемого результата.
